Повесть в форме дневника

[Darya]

Вместо того, чтобы читать выдающихся модернистов, плюнула на все и написала начало произведения, мучавшего меня уже давно и пару недель так, что совсем. Удивительный случай, когда я знаю, что произойдет дальше, знаю, как и положено автору, больше, чем написала, знаю ответы на вопросы героев, которых они еще не знают. Сама себе отвратительна своим почти соцреалистическим всезнанием Потому что так и получается, что всезнающий автор ведет героя по предопределенной тропинке, лучами света указывает на положительных, а не отрицательных и имеет целью сообщить таким образом мораль. Фу

Героине 16 лет, с доступом к образованию проблемы, хотя лучшее, какое могла, она получала - не слишком ли заумно изъясняется?



По моим часам – 4:36, 16 августа, мои вторые субъективные сутки пути

Самое странное и неприятное в этой всей истории, что я так и не знаю, не могу понять, чего этим пытаются добиться. Видимо, такова человеческая природа, что обязательно нужно понять, разобраться, рационализировать, а с чем так не выходит – не ввязываться, держаться подальше от чужих не объясненных замыслов.
В этой пустоте и тишине мне кажется, что лучше бы было и не ввязываться в эту чужую игру. Это странно: хотя «странно» вовсе уже теряет смысл, когда ничего не-странного вокруг не осталось – пора бы привыкнуть. Детей учат понимаю законов мира лишь для того, чтобы потом было что – более или менее болезненно – опровергать.
Ей-боги, не знаю, зачем я нужна им там, и, прокручивая уже второй день последние события дома и переспав с этими мыслями, я думаю, что лучше бы было не ввязываться в эти непонятные планы, чем мучиться неспособностью охватить чей-то замысел, пугающий своей универсальностью. Было бы не так страшно сталкиваться с замыслом сил небесных: их превосходство человек будто признает априори; но я не верю в богов, о которых говорю.
Чтобы не говорить «странно», я скажу: это смешно, что я, переспав и перекрутив все в тишине и пустоте, усомнилась в выборе, альтернативой в котором была – да, та самая альтернатива, которая будто бы у человека есть всегда, в любой безвыходной ситуации.
Почему я боюсь написать, словно первобытный дикарь, не говорящий о запретном, если никогда никто не прочтет написанное здесь? Воистину, нечего бояться разглашения доверенных бумаге секретов. Полтора года мне приходилось фильтровать каждое слово – сказанное, написанное – на случай непредвиденных ушей или глаз. Теперь могу отметить: в паранойе я писала зачем-то о незначительных вещах, чтобы не создалось у кого впечатления, что раз молчу, то о чем-то более значительном. Не то чтобы теперь нечего думать о «смотрящем на тебя». О нем думать всегда – кто меня упустит из поля зрения такую? – но они ведь и так знают все, что я посмела замыслить, и лишь среди них в целой общности, наверное, найдется кто-то, кто смог бы прочитать писанное мною, если кому, конечно, вдруг известна письменность одного из языков одной-разнесчастной планеты.
Интересно, правда, с кем же разговаривает последний носитель исчезающего языка, когда упоминают, что на таком-то языке говорит всего один человек? С богами, конечно, - или, что остается не верящей в них мне, с самим собой. Чтобы не сойти с ума.
Боги упасите, я, конечно, не последний носитель своего языка. Их полно осталось там, дома, но мне доходчиво объяснили, какие у меня шансы еще хоть раз с кем-нибудь из них пересечься. В общности – первый «секрет» о ней, так просто доставшийся, никогда ранее мне, по крайней мере, не известный – 5 триллионов человек. Я найду место среди них, мне сказали. Только домой нельзя, чтобы не сбивать народ с толку, а так – пожалуйста, Вы разве не о том пеклись?
Ей-боги, я поняла бы, если бы они сделали вид, что они милостивы к неразумным подданным в честь вступления в действие новой администрации, а на деле изолировали, скажем, меня, просто или совсем. А зачем делать вид, карающей дланью инсценировать назначенную казнь, а на деле быть милостивым к неразумным и т.д. То есть одной в данном случае «неразумной» мне.
Все, кто мог бы понять, что я здесь пишу, если и знали обо мне что, думают, что я мертва.
Да, скорее смешно, чем странно.

**

6:14, дома все еще 16 августа

Пыталась разобраться еще раз с этой штукой, в которой тут единственные намеки на управление окружающей – каютой? купе? Еду уже научилась как-то у нее выпрашивать, но это все методом «тыка» и не больше.
А дома казалось, будто бы я неплохо знаю общный, как его название нелепо перевели на наш, - в отличие от тех, кто не питал иллюзий о наших шансах, - но нас, конечно, вовсе не такой лексике учили. Но общный я теперь, конечно, выучу во всем нужном объеме: куда денусь, если у меня правда есть какие-то шансы в этой ситуации. Я зачем-то знаю еще два никогда мне уже не нужных языка.
6:25, дома уже рассвело, конечно, а я пишу всякую чушь, чтобы просто не молчать. Хотя я, конечно, молчу: я ведь не знаю, кто тут меня прослушивает, какие у «каюты» стенки, кто едет в соседних и едет ли… Как бы подумали, начни я вопить во весь голос, как хочется? Вот так:
Ыыыыыыыыыыыыыыыыы!
Что дикая взбунтовавшаяся девочка сошла с ума от оказанной ей чести?
Мне все равно. Я знаю, что не нарушу тишины, не то что криком или словом, а карандаш уронить или задеть что – боюсь.
В жизни не слышала такой тишины, наверное. Легко поддаться желанию сопоставить тишину с «эмпирическим» представлением о межпланетном пространстве, всей это межзвездной пустоте и тишине. Но, право, я ничего не знаю о способах передвижения этой штуковины. Ровным счетом ничего не о знаю: всегда было достаточно того, что функционеры общности к нам как-то прибывали, и никуда от них деться было нельзя, а как – дело уже десятое. Этим же образом и меня теперь черт знает куда бросили, направили. Никаких тебе иллюминаторов, чтобы видеть меняющийся узор звезд по мере продвижения в галактике и все еще путеводную бету Лебедя в распавшимся давно уже Лебеде, как это у нас обсуждали. А я вот здесь, попала сюда и боги знают еще куда попаду – а все, кому было бы интересно от меня услышать о полученном опыте, думают, что меня уже нет. Нет, боги не знают. Наши древние боги – хоть я в них и так не верила – в любом случае и малейшего представления не имели о дальних звездах, они в лучшем случае сидели на высоких, недоступных человеку горах, а на небо забрасывали героев и злодеев. И я ведь никогда не узнаю, на чьей это я оказалась «голове», «ноге» или «кончике меча».
Надо поспать, хоть в этом и нет теперь никакого смысла. Но пора прекращать о доме думать как о том только месте, где сейчас 6:41 и давно уже рассвело. Где-то ведь ночь близится и как раз пора было бы ложиться спать, чтобы с утра встать вовремя и бодрым направиться на празднества в честь назначения новой администрации планеты. Я там не была никогда, но это такой же потерянный дом.

@темы: Бумагомарание

Comments

[Maravillosa]

Заумности (пока) не заметила. Проду-у!

[mart]

Детей учат понимаю законов мира лишь для того, чтобы потом было что – более или менее болезненно – опровергать.

очень правильно замечено. дети всегда пытаются опровергать старших.
Интересно.
Если бы диалоги еще...

[Darya]

NataliyaS
Спасибо Напишу обязательно

[Darya]

mart
Спасибо
Вот я не знаю, как быть с диалогами. Я их сама очень люблю писать, но в текстах в форме дневника мне неестественным кажется, когда будто бы герой дословно передает диалоги. Попробую как-нибудь из этого выкрутиться. Где-нибудь ко второй части, когда уже будет с кем героине разговаривать